Воспользовался возможностями Интернета и отметил на карте города, в которых пришлось либо работать, либо пребывать в краткосрочных командировках по вопросам, связанным с химической отраслью, производством добычи углеводородов и угля.
Оказалось,что их не так много, как думалось прежде. Порадовало, что больше всего пришлось поработать в Украине: Киев, Харьков, Лисичанск, Рубежное, Северодонецк, Краматорск, Коммунарск, Горловка, причем на Северодонецком производственном объединении «Азот» пребывал довольно долго, внедряя результаты диссертации, направленные на увеличение выхода целевого продукта на одном из производств этого завода.
Самая северная точка: Когалым - город в тундре, самые восточные: Владивосток, Находка, Партизанск. Западная точка — Женева.
С каждым городом связаны какие-то воспоминания в массе позитивные, однако, были и некоторые несуразности, обусловленные незнанием условий пребывания. Так запомнился полет из Перми в Соликамск на самолете АН-2. Лететь-то всего чуть более часа, но салон этого кукурузника не обогревается, а за бортом было около -40С, и московская обувь была совершенно не пригодна для такого случая. По прилету в Соликамск, в котором было только на 5 градусов теплее, я понял, что надо срочно спасать пальцы ног. Мне посчастливилось, что я не первый такой, и хозяева с комбината имели уже некоторый опыт по спасению чудиков с «материка». В общем обошлось.
На Дальнем Востоке удалось поплавать в Японском море при температуре +14С, в которое в свободное от работы время гостеприимные хозяева вышли на яхте. Сегодня я бы, конечно, не решился на такой опрометчивый поступок.
Облазил многие шахты Кузбасса, Сучанского каменноугольного бассейна в Приморском крае. Впечатление от увиденного в этих шахтах, наверное, самое сильное в жизни, во всяком случае, и по истечении 25 лет, помню каждую минуту «своей подземной жизни». Правда, после третьей обследованной шахты, страх прошел, и пришло чувство уверенности и лихости. Самым сложным было то, что очкарикам в шахте делать нечего: пот, вода, капающая со свода шахтного штрека, и угольная пыль, покрывающие линзы очков, делают тебя незрячим, а при зрении -4,5 без очков ты в шахте становишься подобным слепому котенку. Когда ты рассказываешь друзьям, близким, что способами доставки шахтеров к забою являются конвейерная лента, кресельная дорога, подобная той, что на горных курортах, но без присущего комфорта, то зачастую не верят, думая, что я «заливаю».
С конвейерной лентой связан забавный случай, произошедший со мной на одной из шахт объединения «Северкузбассуголь». Лента по штреку во время доставки шахтеров к рабочему месту движется непрерывно. Ты залезаешь на довольно высокую, но короткую деревянную платформу, с которой лежа на её досках головой вперед, переворачиваешься на ленту и поехал. Меня предупредили, что на конечной остановке ты должен также перевернуться с ленты на платформу иначе сверзишься вниз с высоты конвейера, а это метра 2. Ехать на ленте минут 20, так что необходимо вовремя сориентироваться. Всю дорогу я боялся пропустить конечную платформу и для этого поднимал голову и смотрел вперед. Наконец я увидел платформу и подготовился к перевороту на неё. И вдруг здоровенный удар по лицу, от которого из глаз посыпались искры. Ничего не понимая, я все же ухитрился попасть на платформу с разбитой рожей. Профессионал, который нас сопровождал, с сожалением зацыкал языком и произнес: «Извини, я не предупредил, что перед самой платформой весит деревянный обрубок». Я оторопел и в свою очередь его спросил: «А на..... он там весит?». «А как же - ответил он, - Как только обрубок стукнет про каске, тогда и нужно переворачиваться». Оказалось вот что. Все умные просто лежат вперед головой в каске и, не задумываясь, ждут удара. После удара шахтер быстро переворачивается на платформу, а я, боясь пропустить платформу, вперед выставил лицо, так и надо, впредь будешь умнее. Обратно я ехал гоголем, дождавшись удара, легко перевернулся на платформу. Из любопытства посмотрел на обрубок. Оказалось, что это здоровенная деревянная дубина, подвешанная на веревке и практически касающаяся ленты. Я не удержался и спросил профессионала: «А зачем такая толстая дубина, ведь можно и потоньше?». «Нет, нельзя потоньше, - ответил он - «Этот обрубок не только сигнал, но и будильник». «Какой будильник?» - оторопело спросил его я?. «Ехать-то на ленте 20 минут, шахтер может и заснуть, вот такой удар его и разбудит. Вес и толщина этого обрубка установлены методом проб и ошибок»,- с чувством превосходства над московским кандидатом наук пояснил он.
Из-за сложной гипсометрии угольных пластов, по всей России уголь добывают методом бурения и взрывов. Одна смена бурит, следующая взрывает, а третья очищает лаву, спуская по рештакам добытый уголь. Механизированные комплексы сложно использовать на пластах с углом наклона более 30 градусов.
При строительстве многих шахт, в первую очередь, шахт объединения «Воркутауголь», Кузбасса в них закладывались технологии добычи угля, приемлемые при использовании труда заключенных. Сегодня на шахтах заключенных нет, но от этого труд шахтера не стал цивилизованней.