Большая химия. Часть I.

Из Большой Советской Энциклопедии — «Огромное значение для расширения и углубления химизации страны имело постановление Пленума ЦК КПСС от 7 мая 1958 года «Об ускорении развития химической промышленности и особенно производства синтетических материалов и изделий из них для удовлетворения потребностей населения и нужд народного хозяйства»».

В прессе Программу развития химической промышленности на 1960-1965 годы, принятую Советом Министров СССР во исполнение решений указанного пленума ЦК КПСС, иначе как «Большая химия» не именовали.

Поэтому у меня по окончании в 1962 году средней школы иного выбора, как поступить в один из Московских химических вузов, не могло быть. В 1968 году окончив МИТХТ им. М.В.Ломоносова я целиком окунулся в проблемы реализации мероприятий программы «Большая химия».

Следует отметить, что в химической промышленности, наряду с авиационной, космической и рядом других отраслей, внедрение новых технологий, как правило, связано с разного рода происшествиями.

Участником двух таких происшествий был и я.

Расскажу о первом из них.

Где-то в начале 70-х годов прошлого века мой коллега, замечательный ученый, ныне покойный, Генрих Львович Столяр, предложил для очистки газов пиролиза от сернистых соединений (H₂S) и диоксида углерода (CO₂) применять вместо водного раствора натриевой щелочи (NaOH) ее расплав.

Меня он пригласил стать участником разработки новой технологии с учетом того, что сферой моих научных интересов была именно сероочистка промышленных газов и тонкие методы анализа на присутствие в них серосодержащих соединений.

Основным недостатком традиционного способа очистки являлось образование большого количества сернистощелочных стоков, которые просто сбрасывались в ближайший к заводам водный объект. Учитывая, что стоки мощных нефтехимических комбинатов достигают сотен тысяч куб. метров в год, вопрос их ликвидации был и есть актуальным.

Предлагаемый способ отличался от известного тем, что очистку углеводородных газов осуществляли пропусканием их через расплав щелочи при температуре 400^оС, что должно было привести к исключению образования сернистощелочных стоков, упрощению аппаратурного оформления процесса и его интенсификации.

Однако в промышленности от идеи до металла -«дистанция огромного размера».

Первым этапом воплощения в жизнь любой новой идеи — это процесс склонения к добровольному участию руководства завода в ее реализации. Обычно тем, от кого зависит апробация новой технологии, любезно предлагают войти в число авторов изобретения. Далее проблема внедрения разработки сильно упрощается.

И вот все формальные условия для создания газоочистной установки соблюдены.

Точкой для строительства пилотной установки очистки пирогаза от сернистых соединений и углекислоты был выбран Нефтехимический комбинат в городе Грозный.

В проектной части завода была разработана, а в мастерских воплощена в металл, небольшая (по объему пропускаемого газа через реактор с расплавленной щелочью) установка.

Реактор, наполненный щелочью, и другим оборудованием поместили в железный бокс размерами с обычный гараж. «Гараж» через металлическую стенку, в которой были установлены окно, закрытое толстым стеклом, и металлическая дверь, граничил с другим боксом, в котором находились экспериментаторы и газоанализаторы.

Наступил день испытаний.

Реактор нагрели до 400^оС и пустили через расплавленную NaOH пиролизный газ.

Газоанализаторы показали на выходе из реактора полное отсутствие сернистых соединений и углекислоты. Одобрительные возгласы собравшихся по накалу страстей соответствовали проявлениям радости участников удачного запуска отечественной межконтинентальной ракеты.

Наконец довольное увиденным руководство завода ушло, а мы с Генрихом остались нарабатывать массив данных.

Давление пирогаза на входе было около 20 атм. Для проведения анализа, используя систему редукторов и кранов Гофера, давление понижалось с 20 атм до нормального.

Примерно через три часа работы я заметил, что барботаж газа через емкости с аналитическим раствором прекратился, и одновременно быстро стало расти давление в реакторе.

Я только успел крикнуть об этом Генриху, как раздался мощнейший хлопок. Крышку реактора сорвало и нам стало видно через окошко в стене бокса, что весь его потолок и стены покрыты толстым слоем расплавленной щелочи.

Что же случилось? А вот что. По мере взаимодействия NaOH с H₂S и с CO₂ в ректоре шло образование Na₂S и Na₂CО₃ — веществ, имеющих бОльшую температуру плавления, чем щелочь. По мере накопления этих солей в реакторе образовался «козёл», так химики называют застывшую в емкости субстанцию. Проход газа на протоке прекратился, давление в реакторе резко возросло, в следствии чего и выбило его крышку.

Бледные, мы смотрели друг на друга, понимая, что несколько раз, когда заходили в соседний бокс для осмотра установки, при этом грубо нарушая требования безопасности работ, мы могли и не вернуться. Расплавленная при 400^оС щелочь не оставляла нам малейшего шанса на выживание.

Но Авторское свидетельство на изобретение мы все же получили, а полагающееся вознаграждение, с учетом чудесного спасения, особенно красочно прогуляли.